Многие люди так сильно любят собак, что иногда даже говорят о них, как о детях. Кому-то такое сравнение покажется странным и предосудительным – как можно ставить на одну доску зверя, пусть исключительного умного, милого и доброго, и своего ребёнка? Однако на уровне биохимии мозга всё так и есть: эмоциональная привязанность, будь то к собакам или к детям, подкрепляется одной и той же гормональной реакцией.
Такефуми Кикусуи (Takefumi Kikusui) и его лаборатория в Университете Адзабу уже довольно давно изучают гормон окситоцин, который синтезируется в гипоталамусе и с кровью разносится по организму. Его иногда называют "гормоном любви", хотя вернее было бы говорить о нём как о "гормоне социальных связей".
Когда мы гармонично общаемся с другим человеком, когда наши отношения строятся на уважении, душевной привязанности, доверии, альтруизме, это можно заметить по количеству окситоцина – очевидно, из-за того, что он взаимодействует с нейронными сетями, обрабатывающими социальную информацию и эмоции. Самый известный пример – общение матери и ребёнка: когда они смотрят друг на друга, у обоих растёт уровень гормона. Считается, что здесь работает положительная обратная связь: эмоциональный "плюс" подкрепляется окситоцином, который сам подогревает эмоции, заставляя нас ещё сильнее привязываться к человеку. Стоит также отметить, что на мужскую психологию гормон оказывает не менее сильное действие: он не только помогает отцу найти общий эмоциональный язык с ребёнком, но и стимулирует привязанность мужчины к его "половине". Также много раз отмечались схожее действие окситоцина на поведение животных.
Исследователям пришла в голову мысль, что наши "межвидовые" отношения с домашними питомцами подкрепляются теми же нейрохимическими механизмами. В эксперименте участвовали несколько десятков добровольцев, которые держали собак или волков. У хозяев и их питомцев брали мочу на анализ, а затем отводили в комнату, где человек и зверь могли в течение получаса общаться друг с другом, что, помимо игр, подразумевало и разговор "глаза в глаза". (Волки, впрочем, избегают прямого взгляда даже с теми, кого они знают с самого раннего возраста.) Анализ на окситоцин повторяли после сеанса общения.
Оказалось, что 30-минутный контакт с питомцем поднимал уровень гормона как у людей, так и у животных: у собак он возрастал на 130%, у людей (вне зависимости от пола) – на 300%. Причём "окситоциновый взрыв" очень сильно зависел именно от длительности взаимного взгляда глаза в глаза: чем дольше человек и собака смотрели друг другу в глаза, тем больше у них становилось гормона. Если же они мало смотрели друг на друга, то и уровень окситоцина почти не менялся – также, как у владельцев волков.
Был сделан и обратный опыт: перед сеансом игры собаки получали через нос порцию окситоцинового спрея (волки в этом уже не участвовали, поскольку никто не мог сказать, как они отреагируют, если им брызнуть чем-то в нос). В статье в Science авторы пишут, что собаки-"девочки" после гормонального допинга чаще и дольше смотрели на своего хозяина – в целом длительность зрительного контакта возрастала на 150%. А вот собаки-"мальчики" никак не реагировали на окситоциновый спрей. Возможно, такое межполовое различие связано с тем, что у самок окситоцин вообще играет большую роль – ведь он необходим ещё и во время родов и при выработке молока.
Получается, что в каком-то смысле мы и впрямь воспринимаем домашнего питомца как "меньшего брата" – во всяком случае, если исходить из нейрохимии эмоций. Возникает, правда, вопрос, как обстоят дела с другими животными, например, кошками или попугаями. Конечно, те, у кого они живут, скажут, что тоже относятся к своим любимцам как к "меньшим братьям", но как тут обстоят дела с окситоцином, можно будет сказать только после дополнительных экспериментов. Что же до собак, то авторы видят здесь одну из причин, что позволила их приручить: именно образовавшаяся связь между окситоцином и социальными эмоциями побудила предков собак и людей заботиться и защищать друг друга.
244: Гости
