На другой день вечером вышел Иван в чистое поле, в широкое раздолье, свистнул посвистом молодецким, гаркнул голосом богатырским:
- Сивка-бурка, вещий каурка, стань передо мной, как лист перед травой!
Конь бежит - земля дрожит, из ушей дым столбом валит, из ноздрей пламя пышет, грива по ветру развевается. Прибежал, стал как вкопанный:
- Чего, Иванушка, надо?
- Взялся я сад насадить и в три дня яблоки собрать.
- Ну, то дело нехитрое! Бери яблоки, садись на меня да спускай в каждый след по яблоку.
Ходит конь, по целой печи комья земли копытами выворачивает, а Иван в те ямы яблоки спускает.
Все яблоки посадили. Иван коня отпустил и в каждый ступок па капле живой воды прыснул. Потом прошел по рядам - землю распушил, разрыхлил. И скоро стали пробиваться ростки. Зазеленел сад. К утру, к свету, выросли деревца в полчеловека, а к вечеру другого дня стали яблони совсем большие и зацвели. По всему царству пошел яблоневый дух, такой сладкий - всем людям на радость.
Иван два дня и две ночи глаз не смыкал, рук не покладал, сад стерег да поливал. В труде да заботе притомился, сел под дерево, задремал, потом на траву привалился и заснул.
А у царя было три дочери. Зовет младшая царевна:
- Пойдемте, сестрицы, поглядим на новый сад. Сегодня там яблони зацвели.
Старшая да средняя перечить не стали.
Пришли в сад, а сад весь в цвету, будто кипень белый.
- Глядите, глядите, яблони цветут!
- Кто этот сад насадил да столь скоро вырастил?
- Хоть бы разок взглянуть на этого человека!
Искали, искали садовника - не нашли. Потом увидали, кто-то лежит под деревом, человек - не человек, зверь - не зверь. Старшая сестра подошла поближе. Воротилась и говорит:
- Лежит какое-то страшилище, пойдемте прочь!
А средняя сестра взглянула и говорит:
- Ой, сестрицы, и глядеть-то противно на эдакого урода! Уж не это ли чудища сад насадило да вырастило?
- Ну вот еще чего выдумала! - говорит старшая царевна.
А младшая сестра, Наталья-царевна, просит:
- Не уходите далеко, и я погляжу, кто там есть.
Пошла, поглядела, обошла кругом дерева. Потом приподняла воловью шкуру и видит: спит молодец, такой пригожий - ни вздумать, ни взгадать, ни пером описать, только в сказке рассказать, - по локоть у молодца руки в золоте, по колени ноги в серебре. Глядит царевна - не наглядится, сердце у ней замирает. Сняла свой именной перстенек и тихонько надела Ивану на мизинец. Сестры аукаются, кричат:
- Где ты, сестрица? Пойдем домой!
Бежит Наталья-царевна, а сестры навстречу идут:
- Чего там долго была, чего в этом уроде нашла? Будто пугало воронье! И кто он такой?
А Наталья-царевна в ответ:
- За что человека обижаете, чего он вам худого сделал? Поглядите, какой он прекрасный сад вырастил, батюшку утешил и все наше царство прославил.
В ту пору и царь пробудился. Подошел к окну, видит - сад цветет, обрадовался: "Вот хорошо, не обманул садовник! Есть чем перед гостями похвалиться. Приедут сегодня женихи - три царевича, три королевича чужеземных, да своих князей, бояр именитых на пир позову, пусть дочери суженых выбирают".
К вечеру гости съехались, а на другой день завели большой пир-столованье. Сидят гости на пиру, угощаются, пьют, едят, веселятся.
Спал Иван, спал и проснулся; увидал на мизинце перстень золотой, удивился: откуда колечко взялось?
Снял с руки и увидал надпись - на перстне имя меньшой царевны обозначено.
"Хоть бы взглянуть, какая она есть?"
А на яблонях налились, созрели золотые яблоки, горят-переливаются, как янтарь на солнышке. Нарвал Иван самых спелых яблок полную корзину и принес во дворец, прямо в столовую горницу. Только через порог переступил, сразу всех гостей яблоневым духом так и обдало, будто сад в горнице.
Подал царю корзину. Все гости на яблоки глядят, глаз отвести не могут. И царь сидит сам не свой, перебирает золотые яблоки и молчит. Долго ли, коротко ли так сидел, прошла оторопь, опомнился:
- Ну, спасибо, утешил меня! Этаких яблок нигде на всем белом свете не сыскать. И коли умел ты в три дня сад насадить да вырастить золотые яблоки, быть тебе самым главным садовником в моем царстве!
Покуда царь с Иваном говорил, все три царевны стали гостей вином обносить, стали себе женихов выбирать.
228: Гости
