Жили-были старик со старухой; у них было три сына. Два-то старших брата умных, а третий Иван-дурак. Старших сыновей старик со старухой любили и работой не утруждали, а на младшего всегда покрикивали:
     - Пошел, дурак, да быстрей пошевеливайся, только и знаешь сиднем сидеть!

     А Иван-дурак работящий парень был.
     Вот пришел раз приказ от царя:
     "Кто прилетит ко мне на пир на летучем корабле, чтобы по воде ходил и по небу летал, за того дочь замуж отдам и полцарства в придачу".
     Старшие братья стали собираться в дорогу. Пошли в лес, срубили дерево и давай корабль строить.
     Бились, бились, нет - ничего не выходит. Идет старик мимо.
     - Здорово, ребята! Что тут делаете, какую работу работаем?
     А братья сердитые были, что ничего-то у них с кораблем не ладится, и грубо ему отвечают:
     - А тебе-то что? Проходи своей дорогой!
     Ничего старик не сказал, пошел прочь.
     Братья топорами тяп-ляп, - плюнули и пошли домой.
     - Пойдем хоть на пир посмотрим, может, кто и прилетит на корабле.
     Вот братья ушли к царю. За ними и младший, Иван-дурак, засобирался.
     - Пойду и я, хоть посмотрю, как люди живут.
     - Куда тебе, дураку, - говорит старуха, - сиди дома.
     А он свое:
     - Нет, пойду.
     Взял топор и пошел в лес. Пришел, дерево облюбовал и давай рубить.
     Идет опять же старичок мимо.
     - Здорово, дитятко!
     - Здравствуй, дедушка!
     - Что тут делаешь?
     - Да вот, думаю, корабль надо летучий построить, хочу к царю лететь.
     - Да сумеешь ли?
     - А вот стараюсь, не знаю, как выйдет.
     - Ну, вот что, Иванушка, я тебе помогу, - говорит старик. - Ступай ты к такому-то дубу, стукни три раза топором, а сам наземь ложись и лежи. Скажи только: "Выйди корабль, выйди корабль, выйди корабль". Жди, что будет. Да смотри, кто к тебе будет проситься на корабль, всех бери с собой.
     Пришел к дубу Иван, ударил топором три раза и вскричал:
     - Выйди корабль, выйди корабль, выйди корабль!
     А сам упал наземь и лежит. Полежал немного, глаза поднял и видит: стоит корабль, паруса на нем шелковые, нос позолоченный, корма серебряная.
     Обрадовался, взошел на корабль и полетел к царю.
     Летит, видит - старик около озера ходит.
     - Здорово, дедушка! Ты чего, дедушка, ищешь?
     - Да вот пить хочется, так смотрю, достанет ли воды.
     - Да пей сколько влезет! Ведь тут целое озеро.
     - Ну, это мне на один глоток.
     - Ничего себе - глоток! Полетим со мной к царю на пир, там, небось, не то что воды, вина тебе хватит.
     - Ладно.
     Летят уже двое. Смотрит Иван - идет старик, воз хлеба за собою тащит, сам кричит:
     - Есть хочу, есть хочу!
     - Что ты, дедушка, - говорит Иван, - да разве тебе воза мало?
     - Ну, это мне и на закуску не хватит.
     - Так полетим со мной к царю на пир.
     И этот согласился. Летят дальше, видят - прыгает старик на одной ноге, а другую к уху привязал.
     - Здорово, дедушка, что ты на одной ноге скачешь?
     - Да если я на двух пойду, так сразу за тысячу верст махну.
     - Ничего себе скороход! Садись с нами, полетим к царю на пир.
     И этого взяли. Смотрят - стоит старик, ружье поднял и целится, а .куда - не видно.
     - Кого стрелять задумал, дедушка? - Иван спрашивает.
     - Да вот за пятьсот верст сокол сидит, так хочу подстрелить.
     - Ловок же ты, коли так! Иди к нам в товарищи.
     Старик согласился.
     Летят они, видят - какой-то старик прислонил ухо к земле и слушает.
     - Много ли услышал чего? - спрашивает Иван.
     Старик говорит:
     - Вот слушаю, как народ собирается к царю на пир.
     - Садись с нами, полетим вместе.
     И этого взяли. Летят дальше, встречается им еще один старик.
     - Куда, дедушка, идешь, куда путь держишь? И как тебя зовут?
     - Иду я к царю на пир, а зовут меня Мороз Морозович.
     - Садись с нами, мы туда же летим.

     Вот прилетели к царю на пир. Удивился царь летучему кораблю, послал слугу узнать, что за люди прилетели. Пошел слуга, посмотрел, порасспросил Ивана и назад пришел.
     - Эх, ваше царское величество, ну и женихи прилетели! Мужик на мужике, ни одного барина нет, не то что царевича или королевича. Как теперь дочь-то отдавать будешь?
     Задумался царь: неохота за мужика свое детище отдавать. Надо выход искать. И дает царь задачу.
     - Я от своего слова не отказчик, - говорит, - отдам, конечно, дочь, но только пусть сваты съедят сто возов хлеба. Тогда, пожалуйста, с моим удовольствием.
     И стали свозить хлеб со всего царства. Да возить не успевают: Объедало как принялся есть, так все диву даются. Все приел, да еще кричит:
     - Мало, мало, есть хочу!
     Царь сейчас вторую задачу дает:
     - Пусть-ка выпьют сто сорокаведерных бочек пива.
     Тут Опивало не зевает, целыми ведрами в рот отправляет. Все выпил, да и говорит:
     - Не густо царь угощает. Сватов надо бы и не так попотчевать.
     Царь думает: "Ничего себе сваты! Ну, да я их все равно обдурю". И дает еще задачу:
     - Пусть жених сходит за тысячу верст и принесет живой и мертвой воды. А сроку даю час времени.
     Иван говорит скороходу:
     - Выручай, брат.
     Скороход ногу отвязал и пустился в путь. Сейчас прибежал, набрал живой воды и мертвой и повернул обратно. А сам думает: "Мне тысячу верст - что шаг шагнуть. Успею к сроку, дай-ка отдохну, притомился что-то".
     Сел на землю да и уснул. А кружки с водой меж ног поставил. Вот час к концу приходит - нет скорохода. Иван говорит:
     - Что такое? Что с ним сделалось? Послушай-ка ты, Слыхало, не услышишь ли чего?
     Слыхало ухо к земле приложил;
     - Спит, такой-сякой, на полпути, слышу, как храпит.
     - Ну-ка, Стреляло, разбуди его.
     Стреляло ружье вскинул, прицелился и как раз угодил в кружку с мертвой водой.
     Проснулся Скороход, видит, вода пролита. Схватил кружку, сбегал опять за мертвой водой и пустился к царю. Поспел вовремя. Царь сердится, царевна плачет:
     - Не пойду за мужика!
     Что делать? Говорит царь:
     - Ну, видать, свадьбу заводить надо, как все задачи исполнили.
     Только перед венцом надо в баню жениху сходить.
     А сам думает в бане их изжарить. Накалили баню докрасна, за три версты не подойти, не то что мыться. Ну, Ивану с товарищами это не беда. Пошел вперед Мороз Морозович, на стену дунул, на потолок плюнул - весь жар остыл: еле-еле они смогли вымыться. Выходит Иван из бани и говорит:
     - Ну, такие шутки я царю не забуду: то изжарить в бане хотел, то заморозить. Исполняй обещанное, а то по-другому говорить будем.
     Царь то да се; конечно, надо бы под венец, да вишь и дочь молода еще. Вертится, думает, как оттянуть. А царевна прямо в глаза кричит:
     - Поди прочь, мужик, деревенщина!
     Иван разговаривать больше не стал, пошел к товарищам. Стреляло говорит:
     - Не горюй, мы над собой мудрить не дадим.
     Стукнул Стреляло ружьем о землю, и вдруг образовалось войска видимо-невидимо.
     Встал Иван впереди войска и пошел к царскому дворцу. Царь видит - дело не ладно, и ласково так говорит:
     - Ты прости, Иванушка, девка молодая, глупая, что с нее спрашивать? Будем свадьбу играть.
     - Теперь-то ты по-другому заговорил, царское твое величество, - говорит Иван. - Мягко стелешь, да жестко спать. Мы к вам с добром, а ты смерти моей хотел. Ну. не быть тому. Забирай-ка свою царевну, она нам не надобна, да и убирайтесь подобру-поздорову, пока целы.
     Прогнал царя, а сам стал тем царством править. Хорошо и сейчас живет, и народ рад-радехонек.