Как не далече-далече во чистом во поли,
Тута куревка да поднималася,
А там пыль столбом да поднималася, -
Оказался во поли добрый молодец,
Русский могучий Святогор-богатырь.

У Святогора конь да будто лютый зверь,
А богатырь сидел да во косу сажень,
Он едет в поле, спотешается,
Он бросает палицу булатную
Выше лесушку стоячего,
Ниже облаку да ходячего,
Улетает эта палица
Высоко да по поднебесью;
Когда палица да вниз спускается,
Он подхватывает да одной рукой.

Наезжает Святогор-богатырь
Во чистом поли он на сумочку да скоморошную.

Он с добра коня да не спускается,
Хотел поднять погонялкой эту сумочку, -
Эта сумочка да не ворохнется;
Опустился Святогор да со добра коня,
Он берет сумочку да одной рукой, -
Эта сумочка да не сшевелится;
Как берет он обема рукам,
Принатужился он силой богатырской,
По колен ушел да в мать сыру землю, -
Эта сумочка да не сшевелится,
Не сшевелится да не поднимется.

Говорит Святогор да он про себя:
"А много я по свету езживал,
А такого чуда я не видывал,
Что маленькая сумочка да не сшевелится,
Не сшевелится да не сдымается,
Богатырской силы не сдавается".

Говорит Святогор да таковы слова:
"Верно, тут мне, Святогору, да и смерть пришла".

И взмолился он да своему коню:
"Уж ты, верный богатырский конь,
Выручай теперь хозяина".

Как схватился он да за уздечику серебряну,
Он за ту подпругу золоченую,
За то стремечко да за серебряно,
Богатырский конь да принатужился,
А повыдернул он Святогора из сырой земли.

Тут садился Святогор да на добра коня,
И поехал по чисту полю
Он ко тем горам да Араратскиим.

Утомился Святогор, да он умаялся
С этой сумочкой да скоморошноей,
И уснул он на добром коне,
Заснул он крепким богатырским сном.

Из-под далеча-далеча из чиста поля
Выезжал старой казак да Илья Муромец,
Илья Муромец да сын Иванович,
Увидал Святогора он богатыря:
"Что за чудо вижу во чистом поли,
Что богатырь едет на добром кони,
Под богатырем-то конь да будто лютый зверь,
А богатырь спит крепко-накрепко".

Как скричал Илья да зычным голосом:
"Ох ты гой еси, удалой добрый молодец!
Ты что, молодец, да издеваешься,
А ты спишь ли, богатырь, аль притворяешься,
Не ко мне ли, старому, да подбираешься?
А на это я могу ответ держать".

От богатыря да тут ответу нет.

А вскричал Илья да пуще прежнего,
Пуще прежнего да зычным голосом,
От богатыря да тут ответа нет.

Разгорелось сердце богатырское
А у старого казака Ильи Муромца,
Как берет он палицу булатную,
Ударяет он богатыря да по белым грудям,
А богатырь спит, не просыпается.

Рассердился тут да Илья Муромец,
Разъезжается он во чисто поле,
А с разъезду ударяет он богатыря
Пуще прежнего он палицей булатною,
Богатырь спит, не просыпается.

Рассердился тут старый казак да Илья Муромец,
А берет он шалапугу подорожную,
А не малу шалапугу – да во сорок пуд,
Разъезжается он со чиста поля,
И ударил он богатыря по белым грудям,
И отшиб он себе да руку правую.

Тут богатырь на кони да просыпается,
Говорит богатырь таково слово:
"Ох, как больно русски мухи кусаются!"
Поглядел богатырь в руку правую,
Увидал тут Илью Муромца,
Он берет Илью да за желты кудри,
Положил Илью да он к себе в карман,
Илью с лошадью да богатырскоей,
И поехал он да по святым горам,
По святым горам да Араратскиим.

Как день он едет до вечера,
Темну ноченьку да он до утра,
И второй он день едет до вечера,
Темну ноченьку он до утра,
Как на третий-то да на денечек
Богатырский конь стал спотыкатися.

Говорит Святогор да коню доброму:
"Ах ты, волчья сыть да травяной мешок,
Уж ты что, собака, спотыкаешься?
Ты идти не мошь аль везти не хошь?"
Говорит тут верный богатырский конь
Человеческим да он голосом:
"Как прости-тко ты меня, хозяйнушко,
А позволь-ка мне да слово вымолвить.

Третьи суточки да ног не складучи
Я вожу двух русскиих могучиих богатырей,
Да й в третьих с конем богатырскиим".

Тут Святогор-богатырь да опомнился,
Что у него в кармане тяжелешенько;
Он берет Илью за желты кудри,
Он кладет Илью да на сыру землю
Как с конем его да богатырскиим.

Начал спрашивать да он, выведывать:
"Ты скажи, удалый добрый молодец,
Ты коей земли да ты какой орды?
Если ты богатырь святорусский,
Дак поедем мы да во чисто поле,
Попробуем мы силу богатырскую".



Говорит Илья да таковы слова:
"Ай же ты, удалой добрый молодец!
Я вижу силушку твою великую,
Не хочу я с тобой сражатися,
Я желаю с тобой побрататися".

Святогор-богатырь соглашается,
Со добра коня да опущается,
И раскинули они тут бел шатер,
А коней спустили во луга зеленые,
Во зеленые луга они стреножили.

Сошли они оба во белой шатер,
Они друг другу порассказалися,
Золотыми крестами поменялися,
Они с друг другом да побраталися,
Обнялись они, поцеловалися,
– Святогор-богатырь да будет больший брат,
Илья Муромец да будет меньший брат.

Хлеба-соли тут они откушали,
Белой лебеди порушали
И легли в шатер да опочив держать.

И недолго, немало спали – трое суточек,
На четверты они да просыпалися,
В путь-дороженьку да отправлялися.

Как седлали они да коней добрыих,
И поехали они да не в чисто поле,
А поехали они да по святым горам,
По святым горам да Араратскиим.

Прискакали на гору Елеонскую,
Как увидели они да чудо чудное,
Чудо чудное да диво дивное:
На горы на Елеонския
Как стоит тута да дубовый гроб.

Как богатыри с коней спустилися,
Они ко гробу к этому да наклонилися,
Говорит Святогор да таковы слова
"А кому в этом гробе лежать сужено?
Ты послушай-ка, мой меньший брат,
Ты ложись-ка во гроб да померяйся,
Тебе ладен ли да тот дубовый гроб".

Илья Муромец да тут послушался
Своего ли братца большего,
Он ложился, Илья, да в тот дубовый гроб.

Этот гроб Ильи да не поладился,
Он в длину длинен и в ширину широк.

И ставал Илья да с того гроба,
А ложился в гроб да Свягогор-богатырь.

Святогору гроб да поладился,
В длину по меры и в ширину как раз.

Говорит Святогор да Ильи Муромцу:
"Ай же ты, Илья да мой меньший брат,
Ты покрой-ка крышечку дубовую,
Полежу в гробу я, полюбуюся".

Как закрыл Илья крышечку дубовую,
Говорит Святогор таковы слова:
"Ай же ты, Илюшенька да Муромец!
Мне в гробу лежать да тяжелешенько,
Мне дышать-то нечем, да тошнешенько,
Ты открой-ка крышечку дубовую,
Ты подай-ка мне да свежа воздуху".

Как крышечка не поднимается,
Даже щелочка не открывается.

Говорит Святогор да таковы слова:
"Ты разбей-ка крышечку саблей вострою".

Илья Свягогора послушался,
Берет он саблю вострую,
Ударяет по гробу дубовому.

А куда ударит Илья Муромец,
Тут становятся обручи железные.

Начал бить Илья да вдоль и поперек,
– Все железные обручи становятся.

Говорит Святогор да таковы слова:
"Ах ты, меньший брат да Илья Муромец!
Видно, тут мне, богатырю, кончинушка.

Ты схорони меня да во сыру землю,
Ты бери-тко моего коня да богатырского,
Наклонись-ка ты ко гробу ко дубовому,
Я здохну тебе да в личко белое,
У тя силушки да поприбавится".

Говорит Илья да таковы слова:
"У меня головушка есть с проседью,
Мне твоей-то силушки не надобно,
А мне своей-то силушки достаточно.

Если силушки у меня да прибавится,
Меня не будет носить да мать сыра земля.

И не надо мне твоего коня да богатырского,
А мне-ка служит верой-правдою
Мне старой Бурушка косматенький".

Тута братьица да распростилися,
Святогор остался лежать да во сырой земли,
А Илья Муромец поехал по святой Руси
Ко тому ко городу ко Киеву
А ко ласковому князю ко Владимиру.

Рассказал он чудо чудное,
Как схоронил он Святогора да богатыря
На той горы на Елеонскии.

Да тут Святогору и славу поют,
А Ильи Муромцу да хвалу дают.

А на том былинка и закончилась.