В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь; у этого царя было три дочери и один сын, Иван-царевич. Царь состарился и помер, а корону принял Иван-царевич.

     Как узнали про то соседние короли, сейчас собрали несчетные войска и пошли на него войною.
     Иван-царевич не знает, как ему быть; приходит к своим сестрам и спрашивает:
     - Любезные мои сестрицы! Что мне делать? Все короли поднялись на меня войною.
     - Ах ты, храбрый воин! Чего убоялся? Как же Белый Полянин воюет с бабой-ягою - золотой ногою, тридцать лет с коня не слезает, роздыху не знает? А ты, ничего не видя, испугался!
     Иван-царевич тотчас оседлал своего доброго коня, надел сбрую ратную, взял меч-кладенец, копье долгомерное и плетку шелковую и выехал против неприятеля.
     Не ясен сокол налетает на стадо гусей, лебедей и на серых утиц, нападает Иван-царевич на войско вражее; не столько мечом бьет, сколько конем топчет; перебил все воинство вражее, воротился в город, лег спать и спал трое суток беспробудным сном.
     На четвертые сутки проснулся, вышел на балкон, глянул в чистое поле - короли больше того войск собрали и опять под самые стены подступили.
     Запечалился царевич, идет к своим сестрам:
     - Ах, сестрицы! Что мне делать? Одну силу истребил, другая под городом стоит, пуще прежнего грозит.
     - Какой же ты воин! Сутки воевал да трое суток без просыпа спал. Как же Белый Полянин воюет с бабой-ягою - золотой ногою, тридцать лет с коня не слезает, роздыху не знает?
     Иван-царевич побежал в белокаменные конюшни, оседлал доброго коня богатырского, надел сбрую ратную, опоясал меч-кладенец, в одну руку взял копье долгомерное, в другую - плетку шелковую и выехал против неприятеля.
     Не ясен сокол налетает на стадо гусей, лебедей и на серых утиц, нападает Иван-царевич на войско вражее; не столько сам бьет, сколько конь его топчет. Побил рать-силу великую, воротился домой, лег спать и спал непробудным сном шесть суток.
     На седьмые сутки проснулся, вышел на балкон, глянул в чистое поле - короли больше того войск собрали и опять весь город обступили.
     Идет Иван-царевич к сестрам:
     - Любезные мои сестрицы! Что мне делать? Две силы истребил, третья под стенами стоит, еще пуще грозит.
     - Ах ты, храбрый воин! Одни сутки воевал да шестеро без просыпа спал. Как же Белый Полянин воюет с бабой-ягою - золотой ногою, тридцать лет с коня не слезает, роздыху не знает?
     Горько показалось то царевичу; побежал он в белокаменные конюшни, оседлал своего доброго коня богатырского, надел сбрую ратную, опоясал меч-кладенец, в одну руку взял копье долгомерное, в другую - плетку шелковую и выехал против неприятеля.
     Не ясен сокол налетает на стадо гусей, лебедей и на серых утиц, нападает Иван-царевич на войско вражее; не столько сам бьет, сколько конь его топчет. Побил рать-силу великую, воротился домой, лег спать и спал непробудным сном девять суток.
     На десятые сутки проснулся, призвал всех министров и сенаторов:
     - Господа мои министры и сенаторы! Вздумал я в чужие страны ехать, на Белого Полянина посмотреть; прошу вас судить и рядить, все дела разбирать по правде.
     Затем попрощался с сестрами, сел на коня и поехал в путь-дорогу.
     Долго ли, коротко ли - заехал он в темный лес; видит - избушка стоит, в той избушке стар человек живет. Иван-царевич зашел к нему:
     - Здравствуй, дедушка!
     - Здравствуй, русский царевич! Куда бог несет?
     - Ищу Белого Полянина, не знаешь ли, где он?
     - Сам я не ведаю, а вот подожди, соберу своих верных слуг и спрошу у них.
     Старик выступил на крылечко, заиграл в серебряную трубу - и вдруг начали к нему со всех сторон птицы слетаться. Налетело их видимо-невидимо, черной тучею все небо покрыли.
     Крикнул стар человек громким голосом, свистнул молодецким посвистом:
     - Слуги мои верные, птицы перелетные! Не видали ль, не слыхали ль чего про Белого Полянина?
     - Нет, видом не видали, слыхом не слыхали!
     - Ну, Иван-царевич, - говорит стар человек, - ступай теперь к моему старшему брату - может, он тебе скажет. На, возьми клубочек, пусти перед собою: куда клубочек покатится, туда и коня направляй.
     Иван-царевич сел на своего доброго коня, покатил клубочек и поехал вслед за ним, а лес все темней да темней.
     Приезжает царевич к избушке, входит в двери; в избушке старик сидит - седой как лунь.
     - Здравствуй, дедушка!
     - Здравствуй, русский царевич! Куда путь держишь?
     - Ищу Белого Полянина, не знаешь ли, где он?
     - А вот погоди, соберу своих верных слуг и спрошу у них.
     Старик выступил на крылечко, заиграл в серебряную трубу - и вдруг собрались к нему со всех сторон разные звери. Крикнул им громким голосом, свистнул молодецким посвистом:
     - Слуги мои верные, звери порыскучие! Не видали ль, не слыхали ль чего про Белого Полянина?
     - Нет, - отвечают звери, - видом не видали, слыхом не слыхали.
     - А ну, рассчитайтесь промеж себя: может, не все пришли.
     Звери рассчитались - нет кривой волчицы. Старик послал искать ее; тотчас побежали гонцы и привели ее.
     - Сказывай, кривая волчица, не знаешь ли ты Белого Полянина?
     - Как мне его не знать, коли я при нем завсегда живу: он войска побивает, а я мертвым трупом питаюсь.
     - Где же он теперь?
     - В чистом поле на большом кургане, в шатре спит. Воевал он с бабой-ягою - золотою ногою, а после бою залег на двенадцать суток спать.
     - Проводи туда Ивана-царевича.
     Волчица побежала, а вслед за нею поскакал царевич.
     Приезжает он к большому кургану, входит в шатер - Белый Полянин крепким сном почивает.
     "Вот сестры мои говорили, что Белый Полянин без роздыху воюет, а он на двенадцать суток спать залег! Не заснуть ли и мне пока?" Подумал-подумал Иван-царевич и лег с ним рядом.
     Тут прилетела в шатер малая птичка, вьется у самого изголовья и говорит таковые слова:
     - Встань-пробудись, Белый Полянин, и предай злой смерти Ивана-царевича: не то встанет - сам тебя убьет!
     Иван-царевич вскочил, выгнал птичку из шатра и опять лег возле Белого Полянина. Не успел заснуть, как прилетает другая птичка, вьется у изголовья и говорит:
     - Встань-пробудись, Белый Полянин, и предай злой смерти Ивана-царевича: не то встанет - сам тебя убьет!
     Иван-царевич вскочил, выгнал птичку из шатра и опять лег на то же место. Вслед за тем прилетает третья птичка, вьется у изголовья и говорит:
     - Встань-пробудись, Белый Полянин, и предай злой смерти Ивана-царевича: не то встанет - сам тебя убьет!
     Иван-царевич вскочил и выгнал птичку из шатра вон, а сам лег и крепко заснул.
     Пришла пора - пробудился Белый Полянин, смотрит - рядом с ним незнамо какой богатырь лежит; схватился за острый меч и хотел было предать его злой смерти, да удержался вовремя. "Нет, - думает, - он наехал на меня на сонного, а меча не хотел кровавить; не честь, не хвала и мне, доброму молодцу, загубить его! Сонный что мертвый! Лучше разбужу его".
     Разбудил Ивана-царевича и спрашивает:
     - Добрый ли, худой ли человек? Говори, как тебя по имени зовут и зачем сюда заехал?
     - Зовут меня Иваном-царевичем, а приехал на тебя посмотреть, твоей силы попытать.
     - Больно смел ты, царевич! Без спросу в шатер вошел, выспался, можно тебя за то смерти предать!
     - Эх, Белый Полянин! Не перескочил через ров, да хвастаешь; подожди - может, споткнешься! У тебя две руки, да и меня мать не с одной родила.
     Сели они на своих богатырских коней, съехались и ударились, да так сильно, что их копья вдребезги разлетелись, а добрые кони на колени попадали.
     Иван-царевич вышиб из седла Белого Полянина и занес над ним острый меч. Взмолился ему Белый Полянин:
     - Не дай мне смерти, дай мне живот! Назовусь твоим меньшим братом, вместо отца почитать буду.
     Иван-царевич взял его за руку, поднял с земли, поцеловал в уста и назвал своим меньшим братом.
     - Слышал я, брат, что ты тридцать лет с бабой-ягою - золотой ногою воюешь. За что у вас война?
     - Есть у нее полонянка-красавица, хочу добыть да жениться.
     - Ну, - сказал царевич, - коли дружбу водить, так в беде помогать! Поедем воевать вместе.
     Сели на коней, выехали в чистое поле; баба-яга - золотая нога выставила рать-силу несметную. То не ясные соколы налетают на стадо голубиное, напускаются сильномогучие богатыри на войско вражее! Не столько мечами рубят, сколько конями топчут; прирубили, притоптали целые тысячи.
     Баба-яга наутек бросилась, а Иван-царевич за ней вдогонку. Совсем было нагонять стал - как вдруг прибежала она к глубокой пропасти, подняла чугунную доску и скрылась под землею.
     Иван-царевич и Белый Полянин накупили быков многое множество, начали их бить, кожи снимать да ремни резать; из тех ремней канат свили - да такой длинный, что один конец здесь, а другой на тот свет достанет.
     Говорит царевич Белому Полянину:
     - Опускай меня скорей в пропасть, да назад каната не вытаскивай, а жди: как я за канат дерну, тогда и тащи!
     Белый Полянин опустил его в пропасть на самое дно. Иван-царевич осмотрелся кругом и пошел искать бабу-ягу.
     Шел, шел, смотрит - за решеткой портные сидят.
     - Что вы делаете?
     - А вот что, Иван-царевич: сидим да войско шьем для бабы-яги - золотой ноги.
     - Как же вы шьете?
     - Известно как: что кольнешь иглою, то и казак с пикою, на лошадь садится, в строй становится и идет войной на Белого Полянина.
     - Эх, братцы! Скоро вы делаете, да не крепко; становитесь-ка в ряд, я вас научу, как крепче шить.
     Они тотчас выстроились в один ряд, а Иван-царевич как махнет мечом, так и полетели головы. Побил портных и пошел дальше.
     Шел, шел, смотрит - за решеткою сапожники сидят.
     - Что вы тут делаете?
     - Сидим да войско готовим для бабы-яги - золотой ноги.
     - Как же вы, братцы, войско готовите?
     - А вот как: что шилом кольнем, то и солдат с ружьем, на коня садится, в строй становится и идет войной на Белого Полянина.
     - Эх, ребята! Скоро вы делаете, да не споро. Становитесь-ка в ряд, я вас получше научу.
     Вот они стали в ряд. Иван-царевич махнул мечом, и полетели головы. Побил сапожников - и опять в дорогу.
     Долго ли, коротко ли - добрался он до большого города; в том городе царские терема выстроены, в тех теремах сидит девица красоты неописанной.
     Увидала она в окно добра молодца, зазвала к себе, расспросила, куда и зачем идет.
     Он ей сказал, что ищет бабу-ягу - золотую ногу.
     - Ах, Иван-царевич, ведь это меня ищет Белый Полянин, а баба-яга теперь спит непробудным сном, залегла на двенадцать суток.
     Иван-царевич пошел к бабе-яге - золотой ноге, застал ее сонную, ударил мечом и отрубил ей голову. Голова покатилась и промолвила:
     - Бей еще, Иван-царевич!
     - Богатырский удар и один хорош! - отвечал царевич, воротился в терема к красной девице, сел с нею за столы дубовые, за скатерти браные. Наелся-напился и стал ее спрашивать:
     - Есть ли в свете краше тебя?
     - Ах, Иван-царевич! Что я за красавица! Вот как за тридевять земель, в тридесятом царстве живет у царя-змея королевна, так та подлинно красота несказанная.
     Иван-царевич взял красную девицу за белую руку, привел к тому месту, где канат висел, и подал знак Белому Полянину. Тот ухватился за канат и давай тянуть; тянул, тянул и вытащил царевича с красной девицей.
     - Здравствуй, Белый Полянин, - сказал Иван-царевич, - вот тебе невеста, живи, веселись, ни о чем не крушись! А я в змеиное царство поеду.
     Сел на своего богатырского коня, попрощался с Белым Полянином и его невестою и поскакал за тридевять земель.
     Долго ли, коротко ли, низко ли, высоко ли - приехал он в царство змеиное, убил царя-змея, освободил из неволи прекрасную королевну и женился на ней; после того воротился домой и стал с молодой женою жить-поживать да добра наживать.