Жил-был поп. Имел большой приход, а был такой жадный, что великим постом за исповедь меньше гривенника ни с кого не брал. Если кто не приносил гривенника, того и на исповедь не пустит, а начнет срамить:
     - Эка ты, рогатая скотина! За целый год не мог собрать гривенника, чтобы духовному отцу за исповедь дать. Ведь он за вас, окаянных, богу молится!

     Вот один раз пришел к этому попу на исповедь солдат и кладет, ему на стол медный пятак. Поп просто взбесился:
     - Послушай, проклятый, - говорит ему, - откуда ты это выдумал принести духовному отцу медный пятак? Смеешься, что ли?
     - Помилуй, батюшка, где я больше возьму? Что есть, то и даю.
     - По кабакам носить, небось, есть деньги, а духовному отцу одни грехи тащишь! Ты про этакой случай хоть укради что да продай, а священнику принеси что подобает; заодно уже перед ним покаешься и в том, что своровал, так он все тебе грехи отпустит.
     И прогнал от себя поп этого солдата без исповеди:
     - И не приходи ко мне без гривенника!
     Солдат пошел прочь и думает:
     "Что мне с попом делать?"
     Глядит, а около клироса стоит поповская палка, а на палке висит бобровая шапка.
     - Дай-ка, - говорит, - попробую эту шапку утащить.
     Унес шапку, потихоньку вышел из церкви да прямо в кабак. Тут солдат продал ее за двадцать пять рублей, припрятал деньги в карман, а гривенник отложил для попа. Воротился в церковь и опять к попу.
     - Ну что, принес гривенник? - спросил поп.
     - Принес, батюшка.
     - А где взял, свет?
     - Грешен, батюшка! Украл шапку, да и продал за гривенник.
     Поп взял гривенник и говорит солдату:
     - Ну, бог тебя прости, и я тебя прощаю и разрешаю.
     Солдат ушел, а поп, кончивши исповедь своих прихожан, стал служить вечерню; отслужил и стал домой собираться. Бросился к клиросу взять свою шапку, а шапки-то нету; так простоволосый и домой пошел. Пришел и сейчас послал за солдатом.
     Солдат спрашивает:
     - Что угодно, батюшка?
     - Ну, скажи, свет, по правде, ты мою шапку украл?
     - Не знаю, батюшка, вашу ли я украл шапку, а только такие шапки одни попы носят, больше никто не носит.
     - А из которого места ты ее утащил?
     - Да в нашей церкви висела она на поповской палке, у самого клироса.
     - Ах ты, такой-сякой, такой-сякой, как смел ты уворовать шапку своего духовного отца?
     - Да вы, батюшка, сами меня от того греха разрешили и простили.