Жили-были на одном дворе козел да баран; жили между собою дружно; сена клок - и тот пополам, а если вилы в бок - так одному коту Ваське. Он такой вор и разбойник, каждый час на промысле, и где плохо лежит - тут у него и брюхо болит. Вот однажды лежат себе козел да баран и разговаривают между собою. Откуда ни возьмись котишка-мурлышка, серый лобишка, идет да так жалостно плачет. Козел и баран и спрашивают:
     - Кот-коток, серенький лобок, о чем ты плачешь, на трех ногах скачешь?

     - Как мне не плакать, - била меня старая баба, била-била, уши выдирала, ноги поломала да еще удавку припасала.
     - А за какую вину такая тебе погибель?
     - Эх, за то погибель была, что себя не опознал да сметанку слизал.
     И опять заплакал кот-мурлыка.
     - Кот-коток, серый лобок, о чем же ты еще плачешь?
     - Как не плакать, - баба меня била да приговаривала: ко мне придет зять, где будет сметаны взять, за неволю придется колоть козла да барана.
     Заревели козел и баран:
     - Ах ты, серый кот, бестолковый лоб, за что ты нас-то загубил? Вот мы тебя забодаем.
     Тут мурлыка вину свою приносил и прощенья просил. Они простили его и стали втроем думу думать: как быть и что делать?
     - А что, средний брат, баран, - спросил мурлыка, - крепок ли у тебя лоб? Попробуй-ка о ворота.
     Баран с разбегу стукнулся о ворота лбом: покачнулись ворота, да не отворились. Поднялся старший брат, мрасище-козлище, разбежался, ударился - и ворота отворились.
     Пыль столбом подымается, трава к земле приклоняется, бегут козел да баран, а за ними скачет на трех ногах кот, серый лоб. Устал он и взмолился названым братьям:
     - Ни ты, старший брат, ни ты, средний брат, не оставьте меньшого братишку на съеденье зверям!
     Взял козел, посадил его на себя, и понеслись они опять по горам, по долам, по сыпучим пескам. Долго бежали, и день и ночь, пока в ногах силы хватило.
     Вот пришло крутое крутище, станово становище; под тем крутищем скошенное поле, на том поле стога, что города, стоят. Остановились козел, баран и кот отдыхать; а ночь была осенняя, холодная.
     "Где огня добыть?" - думают козел да баран.
     А мурлышка уже добыл бересты, обернул козлу рога и велел ему с бараном стукнуться лбами. Стукнулись козел с бараном, да так крепко, что искры из глаз посыпались; берестечко так и запылало.
     - Ладно, - молвил серый кот, - теперь обогреемся! - да за словом и затопил стог сена.
     Не успели они путем обогреться, глядь - жалует незваный гость, мужик-серячок Михайло Иванович.
     - Пустите, - говорит, - обогреться да отдохнуть; что-то неможется.
     - Добро жаловать, мужик-серячок муравейничек. Откуда, брат, идешь?
     - Ходил на пасеку, да подрался с мужиками, оттого и хворь прикинулась; иду к лисе лечиться.
     Стали вчетвером темную ночь делить: медведь под стогом, мурлыка на стогу, а козел с бараном у огня. Идут семь волков серых, восьмой белый и прямо к стогу.
     - Фу-фу, - говорит белый волк, - нерусским духом пахнет. Какой-такой народ здесь, давайте силу пытать.
     Заблеяли козел и баран со страху, а мурлышка такую речь повел:
     - Ахти, белый волк, над волками князь, не серди нашего старшого; он, помилуй бог, сердит. Как расходится, никому не сдобровать. Аль не видите у него бороды: в ней-то и сила, бородою он зверей побивает, а рогами только кожу снимает. Лучше с честью подойдите да попросите: хотим поиграть с твоим меньшим братишкой, что под стогом-то лежит.
     Волки на том козлу кланялись, обступили Мишку и стали его задирать. Вот он крепился, крепился, да как хватит на каждую лапу по волку... Запели они Лазаря, выбрались кое-как да, поджав хвосты, - подавай бог ноги.
     А козел да баран тем времечком подхватили мурлыку и побежали в лес и опять наткнулись на серых волков. Кот вскарабкался на самую макушку ели, а козел с бараном схватились передними ногами за еловый сук и повисли. Волки стоят под елью, зубы оскалили и воют, глядя на козла и барана. Видит кот, серый лоб, что дело плохо, стал кидать в волков еловые шишки да приговаривать:
     - Раз волк, два волк, три волк, всего-то по волку на брата. Я, мурлышка, двух волков съел с косточками, так еще сытехонек; а ты, большой брат, за медведями ходил, да не изловил, бери себе и мою долю.
     Только сказал он эти речи, как козел сорвался и упал прямо рогами на волка. А мурлыка знай свое кричит:
     - Держи его, лови его!
     Тут на волков такой страх нашел, что со всех ног припустились бежать без оглядки. Так и ушли.